Yonnen., 51 - 2 апреля 2011 20:48

[I]Огромный город тонул в неоновых огнях. Они отражались в лужах, оставшихся после прошедшего ночью ливня. Чистая дождевая вода, падая с небес, вбирала в себя разноцветные отблески рекламной иллюминации, капли переливались в мягком свете окон. Вода собиралась в лужи и чистота ее иссякала. В лужах она смешивалась с отработанным топливом, ее поверхность покрывалась красивыми узорами. Под собой они скрывали ставшую ядовитой жидкость. Загрязненная вода стекала к канализационным люкам, вбирая уже не свет и красоту, а нечистоты. Она стекала в канализацию и умирала, становясь зловонными потоками, несущимися в грязном чреве мегаполиса. В мертвой воде омывали свои шкурки бесчисленные крысы, кишащие среди хитросплетения труб. Казалось, дождь очищает город, но на самом деле, он лишь помогал грязи проникнуть в самое его сердце.
Обитатели города радовались прошедшему дождю, который, хоть и не надолго, смыл пыль с улиц.
Снова наступила ночь, и жизнь в мегаполисе снова пошла по привычному сценарию. На улицы вышли толпы оборванных бродяг, выпрашивающих деньги и еду у случайных прохожих, проститутки, глаза которых были затуманены кокаиновым дурманом, наркоторговцы, питающиеся жизнями своих покупателей. Огромное количество мелких преступников; маньяков, ищущих новую жертву - все они копошились в грязи бескрайних улиц города, словно личинки в куске разложившегося мяса. Ночная жизнь срывала вуаль лоска и солидной представительности, обнажая прогнившее чрево мегаполиса.
Ночные клубы, в которых собиралась молодежь, были пропитаны испарениями разгоряченных тел, извивающихся в танце, запахом легких синтетических наркотиков и похоти. Эта жизнь была лишена чувств. Были лишь желания, животные инстинкты, поглощающие человека и убивающие его изнутри. Все жители города, как и сам он, сверкали внешним лоском. Но внутренний мир их был опустошен, словно капля дождевой воды, несущаяся в общем потоке зловонной грязи.
Я был одним из жителей этого города. Зрелым юношей ненавидел его всеми фибрами души. В отличие от других горожан, он осознавал, насколько ничтожна жизнь в чертогах этого техногенного склепа. Испытывая отвращение к глянцевой наружности бытия, он понимал, как омерзительна скрываемая ею внутренняя сторона. Я был способен видеть сквозь маски. Его взгляду открывалась настоящая сущность всего, что он видел. Наблюдая в окно за суетящимися людьми, он видел, что их любовь - лишь похоть, их дружба - лишь извлечение выгоды, их жалость - лишь злорадство. Я понимал, что чувства людей умерли, а перед ним - только пустые телесные сосуды, наполненные грязью низменных чувств и эмоций.
Осознавая все это, юноша сделал вывод, что главная жизненная цель для него - не стать таким же, как жители города. Сохранить себя, свою искренность и честность - вот чего он желал больше всего на свете. У него не было друзей, поскольку он рано или поздно обнаруживал, что они ничем не отличаются от толпы других людей. Иногда казалось, что он сошел с ума и что он - совсем одинок в пустом мире. Ему очень хотелось, чтобы был хотя бы один человек, могущий понять и принять его, разделить с ним его одиночество.
Дождливой ночью, бродя по улицам (Я всегда выходил из дома только ночью - чтобы не видеть обманного лоска города), он увидел вдалеке мужской силуэт - кто-то шел ему навстречу. По мере приближения, смог разглядеть незнакомца - высокий юноша, приблизительно его ровесник, с волосами до плеч, кажущимися темными из-за отсутствия света, в темных очках, несмотря на ночное время; хорошо сложенный. Его кожа казалась очень бледной. Черты лица были удивительно плавными и правильными. На нем был одет длинный черный кожаный плащ, под которым виднелись белая рубашка и жилет, и неширокие штаны, похожие на армейские, заправленные в грубые ботинки на высокой платформе. Рассматривая юношу, Я не заметил, что они уже почти поравнялись. Хотя глаза незнакомца были скрыты очками, он почувствовал на себе его пристальный взгляд, от которого ему стало не по себе. Через мгновение он потерял сознание.
Очнувшись, он открыл глаза. Глядя словно сквозь пелену, осмотрелся. Обстановка помещения, где он оказался, была ему незнакома. Понемногу приходя в себя, пытался вспомнить, что произошло. Однако встреча с незнакомцем была последним эпизодом, сохранившимся в памяти. Юноша с ужасом обнаружил, что лежал на кровати, прикованный наручниками к изголовью. Осмотревшись, увидел, что комната, теперь являющаяся его тюрьмой, из мебели имела лишь кровать, на которой он лежал и две тумбы, стоящие по обе стороны он нее. На одной из них стоял старинный подсвечник с пятью свечами. Почувствовав боль, осознал, что ее источник - на шее. Внезапно охватила паника, сердце часто забилось, в животе похолодело. Попытавшись закричать, он ощутил, что рот заклеен скотчем. Инстинкт самосохранения вырвался наружу, и Я потерял контроль над собой - в порыве ужаса начал метаться по кровати, издавая нечеловеческие звуки. Все это продлилось не более десятка секунд - в комнату вошел незнакомец. Увидев его, Я замер, пристально вглядываясь в своего похитителя. Его прямые волосы были приглажены и собраны в хвост (при свете стало видно, что они светлые), бледно-зеленые цепкие глаза слегка светились, выражая холодность; губы тронула легкая довольная улыбка. Плаща на незнакомце не было - только белая рубашка и черный жилет, подчеркивающий стройное туловище. Бледная кожа, казалось, мягко светилась. В руках он держал хлыст, слегка помахивая им. Несколько секунд он, слегка наклонив голову, смотрел на своего пленника. Затем подошел, легко провел хлыстом по скотчу на губах и резким движением сорвал его. Смертельно напуганный, Я не издал ни звука.

[/I]

• 
• 
•