Юлия, 38 - 21 июня 2007 16:42

Миг волшебной сказки померк, оставив созидать мощь разрушения, в душе она взращивает свои плоды; кроваво – горькие пятна и дым, едкий дым, заставляющий слезоточить глаза; взрывная мощь равна по своей силе мощи созидания, умирание, как правило, дает свои плоды... И этим тоже может быть любовь, плодами кроваво – красными, горькими и лишь поэтому необычайно сладкими; из недр души произрастают эти плоды, вечные, как сама жизнь души – нет умирания, нет воскрешения, есть смерть одного и рождение другого, одно оправдывает другое; небытие порождает бытие чего-либо...
Жертва рождает новую жертву, но это – во имя чего-то; одна жертва оправдывается благом для другого; и в этом смысл принесенной жертвы – дать жизнь чему-либо, уступить кому-либо то, что любишь – отказ от этого рождает боль, но боль не разрушающую, а созидающую.
Что такое боль? Есть ли боль страдание? Приводящее в гармоничную систему хаотичный беспорядок в жизни мира, души страдание не есть боль, скорее, это благо, благо, поначалу воспринимаемое как яд... Горько пьется, но облегчает участь пьющего капля за каплей... Так выпивается страдание – по глотку, до последней капли...
Ядом облегчающий жизнь твою человек является поистине любящим... Принять роль палача не всякому под силу, иссушить душу в семя, дать ему погибнуть – значит позволить ему вырасти, утратив свою «самость», усмирив свою неуемную гордыню, гордыню бесплодную и вечную, ибо человек болен этой гордыней с начала времен, и освободить и освободиться от нее можно путем принесения чего-либо в жертву, обретая таким путем боль, ставшую страданием, превращенную в благо.
Однажды воскресшее, оно будет вечным благом, приобретением духовным, зрелым, созревшее не будет напоминать о перенесенной боли, будет ароматным вином, настоянным на лучших сортах винограда, а виноградарь останется хранителем плодов своих рук.
Страдание изменяет порядок хода времени; время измеряет срок желания исполнения мечты, эта мечта о близости, преодолении одиночества, сковывающего по рукам и ногам.
«А вечером сердце целуют смертельные раны....», прикасаясь к оголенной и бессильной в своей наготе душе... Обнажаясь, утрачивая свою защищающую цельность, она бессильна перед мощью разрушения.... Сооруженные бассейны с белыми лилиями на огромных зеленых листах, кувшинки вряд ли будут радостно белеть зимой, вода едва ли будет шевелиться под воздействием ветра, если только зима не есть плод нашего воображения, нашей тонко чувствующей перемены души; зима – иное состояние мира, рождающее иные плоды...Можно принять или не принять то, что должно случиться, что предуготовлено для тебя иным человеком, иным сердцем...можно сопротивляться этому сколь угодно долго, но решенное иным человеком, человеческим сердцем неизменно. Больно принимать эту неизменность, неизменное как таковое, неизменное как утвержденный Абсолют, каждый человек наделен таким Абсолютом. Определить жизнь другого по отношению к своей собственной – Абсолют, в этом мы верны себе до конца...
Заря и факелы бессмертья
Один как вечности упрек
И боль незримая столетья
В словах, что ты изрек...
********************

Мы можем лишь предопределять, формировать частицу этого Абсолюта, но в полной мере ощутить его можем лишь впоследствии, когда он проявил себя по отношению к нам.
Тоска по Сверхсильному, тоска наполняет нас – это тоска, несущая отречение от нас, взлет, воспарение души, поиск гармонии, вечной как мир.
Гармония не есть самоопределение; гармония может подразумевать рождение чего-либо гармоничного: телесного или духовного; но это не будет все та же гармония - гармония первозданная и неизменная... Мы можем лишь стремиться к воссозданию этой гармонии; но эта гармония первоначально была болью; божественной болью – боль Бога основала свободу выбора человека – соединились знание и сущность человека; весь мир стал пристанищем Неоднозначного Человека, неизвестного никому по своей сути – он стал прибежищем многих идейных течений, хотя ни одну ни воплощал в себе, не был носителем ни одной из них; человек был прибежищем одной из них – той, что говорит о нарушившейся гармонии...
Человек Самоопределяющийся удаляется от гармонии, он отходит от нее, самоопределение всегда изломы, самоидентификация в мире – отход от всего устоявшегося, отход от уже сложившегося – это путь убийц, самоубийц, художников, которые в силу своего мастерства могут убивать... Самоопределение, самоидентификация далеки от любви, преданности – но в этом ценность подобного состояния; любовь, рождающая привязанность, зависимость мешают развитию в мире... Но мир гармоничен, если в нем есть место убийствам – убийство освобождает место чему-то новому; оно не мешает развитию чему-либо иному – жертва дает палачу силы для существования в мире.
Это не торжество злого или доброго, мир есть переплетение различных состояний; при всем том, что мы чувствуем изменения в нем, он остается целостным, но целостность создается различными состояниями... пожалуй, мир есть то, что мы думаем о нем, это то, что каждый из нас вкладывает в это понятие, он целен лишь в наших представлениях о нем; но сами представления не образуют гармоничного целого, они разделяют нас, духовно разделяют, люди – также различные состояния, переплетения чего-либо...
Проникая в Абсолют, чувствуем его присутствие в неведомом доселе чувстве – чувство это – духовное ощущение стремления к чему-либо, не насыщенность жизни, нет, не событиями, но само состояние очень насыщенное; это желание преодолеть некую черту, перейти некую грань, переступить через принятое другим решение о самом себе...
Некая меланхолия по тому, что было, что

• 
• 
•