Эль, 53 - 25 июля 2007 03:18

[B]Продолжение-4 часть[/B][COLOR=red]Они жили долго и счастливо.." [/COLOR]:(

..........[COLOR=darkblue]Запиликал мобильник. Этот номер знали только несколько самых близких людей и начальник его охраны. Должно было произойти что-то чрезвычайное, чтобы они стали звонить по нему. Рука потянулась за телефоном, но он остановил ее на полдороге. Я предупреждал тебя, сказал он встрепенувшемуся при звонке инстинкту, как сказал бы любому другому, кто его подвел. Теперь тебе придется платить. И сразу, как в омут головой, бросился туда, куда не хотел пускать его инстинкт.
В черный колодец, в тайную яму, где были заточены все отказы, измены, пренебрежения, отринутые просьбы, оскорбленные мечты, безответные чувства и главное, главное, что было спрятано на самом дне, - три любви его жизни. Все в разной степени, но удручающе однообразно обманутые, оскорбленные и униженные.
И опять все вспышками. Но на этот раз они высвечивали картинки. Застывшие, как в детской игре "Замри".

Лето, вечер, метро "Сокол". Ялта, столовая самообслуживания. Троллейбус "Б" проезжает мимо планетария. Квартира, квартира, четырехместный номер в гостинице, комната в коммуналке, кафе с громкой музыкой и всполохами синего света, тощий матрас на полу, диван с продавленной спинкой, заднее сиденье автомобиля, институтская аудитория, тамбур электрички, пляжный лежак... Все, хватит! Ты убьешь себя, это самоубийство! Выныривай! Выныривай скорее!.. - завопил инстинкт.

Заткнись! - прикрикнул он на него. Тот вопил и корчился, как грешник на сковороде, но не отступал и молил, молил и подсовывал спасительную мысль: это же все было тогда, когда ты был никем - школьником, студентом, младшим научным сотрудником, неудачливым мужем, незавидным отцом, бедным любовником, начинающим маклером, карточным игроком, ставящим на кон последнее, человеком, боящимся бритых затылков в кожаных куртках, милиции, закона, перемены курса доллара, поворота в стране к старому, Господи, чего ты только тогда не боялся. Но это все уже ушло, все позади. Ты вспомни другое, что было потом. Когда ты стал тем, кто есть сейчас. Когда ты богат, знаменит, когда твои фотографии не сходят с газетных и журнальных полос, когда знакомство с тобой почитают за честь далеко не самые последние люди в стране и за рубежом.

Кипр, бунгало. Мальдивы, яхта. Фиджи, частный бассейн. Москва - сауна, сауна, сауна. Особняки, рестораны, загородные дачи, кабинеты организаторов конкурсов красоты, артистические уборные, американки, француженки, итальянки, немка, похожая на русскую, испанка, точь-в-точь казашка, американская певица, салоны частных самолетов, гостиничные апартаменты в разных городах и разных странах. Гостиница в Беверли-Хиллз.

Ее он почему-то запомнил особенно. Разгоряченный, еще со сбитым дыханием, он встал с постели и вышел на балкон, чтобы поймать влажной кожей дыхание ветра. Весь склон холма напротив занимал огромный дом, сияющий огнями своих бесчисленных окон. Лишь одно из них, на первом этаже, было темно. Он долго смотрел на это окно, потом почему-то вернулся в спальню, молча повалил на кровать направляющуюся было в ванную женщину и снова овладел ею. Неистово, безжалостно и зло. Будто мстил кому-то.

[B]ОНА.[/B] Ничего особенного она не увидела. Темная улица бесконечно далекого отсюда Подольска с повыбитыми фонарями и стоящий рядом с ней юноша. И это все?! - спросила она сама себя облегченно. И из-за этого весь сыр-бор?! - продолжала она себя спрашивать, но облегчение вдруг панически съежилось и исчезло, и она все вспомнила.
Но прежде она вспомнила, что ворота в ее памяти были воздвигнуты ею самой, и вспомнила, от чего они должны были оградить ее.

Ее всегда, даже в самом юном возрасте, отличала удивительная трезвость мысли и знание того, что ей нужно. А нужно ей было все. Она не хотела жить так, как жила ее семья, соседи, городок и вся страна. Ей нужен был весь мир. И его принесут и положат к ее ногам мужчины, она это чувствовала. Еще почти девочкой она инстинктом ощущала, что способна получить то, что хочет, но для этого ей надо быть сильной. А любовь — это слабость. Уязвимость. Зависимость. Что ж, значит, не будет любви. Ее заменят страсть, уважение, жалость, привычка. Господи, сколько есть на свете вещей, которыми можно заменить любовь.

При этом, будучи уже взрослой, она всегда гордилась, что никогда не поступала вопреки собственному чувству. Она ни разу не спала с людьми, с которыми не хотела спать, ни разу деньги или власть не были определяющими в ее выборе. Но она и никогда не выбирала среди людей, у которых не было денег или власти. Скакунов, несущих ее ввысь, она отбирала только в элитных конюшнях.
Но главное правило, по которому происходил этот отбор, - никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах не допустить того гибельного ощущения, которое овладело ею, когда она в далекой своей юности пришла к подруге и увидела этого веселого юношу с грустными глазами.
Вот от этого чувства и были ею воздвигнуты ворота. Которые сегодня почему-то рухнули и выпустили наружу то, чему она навсегда запретила выход.

[B]ОН.[/B] Ну и что, сказал он инстинкту, я вспомнил. И что получилось? Инстинкт молчал. Да, с инстинктом ему повезло. Трусоват, конечно, но это его основополагающее качество. А вот что попался честный - это молодец. Когда нечего сказать - молчит, не юлит. Хотя что тут говорить, и так ясно - все было куплено и оплачено. И не обязательно деньгами. Его положением в обществе, связанными с его именем громкими скандалами, возможностью потешить женское тщеславие. Да и вряд ли при его известности нашлась бы женщина, которая могла бы отвлечься от всего этого антуража и полюбить его просто как мужчину.

Вне всякого сомнения, это было оправданием. Инстинкт уже не про�

• 
• 
•