Gêshlängê, 78 - 22 августа 2008 14:33

Тысяча лет
--------------------------------------------------------------------------------

Летний день. Широкий белый подоконник. Окно моей комнаты, девятый этаж. Неторопливо усаживаюсь, свесив ноги вниз, на улицу. Рядом - - пачка сигарет и бутылка со «Спрайтом». Да-да.))) Одна сигарета «забирает 5 минут моей неповторимой жизни». Да что жизнь по сравнению с временем.
Кстати, время. Как- то услышал, что уже нашли способ временного замораживания. Не знаю, есть ли у этого действия какой то термин. Закрыть бы глаза да проснуться в другом столетии. Чем бы жизнь надумал меня удивить. Да что будущее. Забыли своих отцов. Это самое страшное.
Рядом лежат наушники. Нет, не хочу ничего слушать. Из моего окна очень красивый вид. Любуюсь ним каждый раз, как подхожу к нему. Так, как и предки любовались родной природой тысячу лет назад.
Хм.) Тысяча лет))) Я чувствую этот разрыв каждой клеткой своего тела. Сознание противится. Тысяча лет. Глубокий вдох и выдох. Многое изменилось. Многое потеряно. Тысяча лет. Да…
Черт... Обожогл руку истлевшей сигаретой. она снова потянулася к пачке. Пальцы достали еще одну, тонкую. Пауза дыхания - - мои легкие опять наполнены этим ядом. «Ты как вирус в крови, и уже не исчезнешь. Ты как дикий цветок, проросший сквозь сердце…». В воображении мелькают картинки: молекулы дыма присоединяются к моей крови и разносятся по всему телу. Вперед, перед, вперед, сердце. В очередной раз сожрало порцию кислородоугнетения, забилось чаще. В голове легкое чувство эйфории. Приятно до тошноты.
Обхватил голову ладонями, пропуская волосы сквозь пальцы. Щурюсь. Как то все задурманено. Определенно что то не так. Вон там, далеко, Океан и набережная, мне очень хорошо знаком этот вид. Пустыри родного города. Ухмылка. Сигарета уже почти истлела.
Тысяча лет.) Ох, как иногда какая то пара слов засядет в голову.
Собирается гроза. Я чувствую дыхание этой земли, родной земли, удар. Летние грозы всегда особенны. Еще один удар, более сильный. То ишь, Громовержец гневается. Пускает свои громовые стрелы на сей мир. Одинаково чувствует, что время потеряно. Тысяча лет, сотни тысяч душ.
Сотни тысяч капель неба. Упали тяжелым камнем на иссохшую, пустырную землю. Над ней поднялся легкий, почти невесомый, но душный пар. Я чувствую, как она наполняется влагой, как дышит. Долгожданный ливень. Тысячу лет эти дожди поливали родную землю. А из нее высасывали соки неблагодарные потомки. Тысячу лет она кормила их, а они выстраивали химические заводы, произвели батарейки «энерджайзер», вывернули на изнанку все ее ресурсы. Отблагодарили в духе новых поколений, в общем то.
На подоконник рядом со мной приземлился ворон. Расправил крылья, струсил лишние капли и уставился своей черной мордой на меня:
- Можно я тут пережду, пока дождь пройдет?
Я ошарашено смотрел на него.
- Да, конечно, располагайся.
- Конечно, я умею разговаривать на вашем языке,- он будто читал мои мысли, - не удивляйся.
- Эмм… Вороны ведь живут около двух сотен лет, верно?
Он медленно зашагал по подоконнику, сел и начал чистить крыло. Затем достал из пачки сигарету, поднес к клюву и начал рассматривать.
- Это, - сказал он, подав мне ее, - убьет тебя лет через 20. не хватит прожить и человеческую жизнь, не говоря уже о жизни ворона. 200 лет. А ничего не изменилось.
Ворон встал и начал ходить с места на место. Остановился и посмотрел в окно. Мы молчали. Но молчание было какое то напряженное. Мне все еще не верилось своим глазам, а он делал вид, что и меня не замечает. Смотрел в небо, в которое, видно, так рвался полететь снова. Все еще падали капли дождя. Стук часов не прерывал своей монотонной песни. Это так убаюкивало. Я обхватил голову ладонями.
- Хотел бы я летать в небе, как ты.
- Да что ты. Вы уже научились плавать в воде, как рыбы, летать по воздуху, как птицы. Поживите хоть на земле, как люди.
Как люди.)))
Дождь прекращался. Уже почти затихли грозы. Затихло все. Только было слышно, как единичные капли стекают с крыш, видно, как в дали, за горизонтом, пробиваются солнечные лучи. Ощущения чего то нового. Ожившего. Вдыхаю легкими насыщенный озоном воздух. Ворон сел мне на колено, затем перебрался на руку. Вновь начал чистить крыло. Им, птицам, верно, тоже нравится эта свежесть. Я наблюдал за ним и думал, сколько это существо тайн от меня хранит, как долго живет, наблюдая, как умирают отцы, сыны, внуки, правнуки. А оно все живет, летает, покоряет небо.
Взял перышко и начал легко поглаживать его спину. Убрал ладонью капли с лица и опустил голову. Думал, ни о чем. Мне просто, в какой то момент, захотелось тоже иметь крылья и вольно летать в небе, дальше от жизни на земле.
Ворон зашелестел перьями, вспорхнул, легко отталкиваясь пальцами от моей руки, и улетел, оставив на подоконнике несколько красивых черных перьев, в знак прощания. Я наблюдал за его полетом до тех пор, пока он не превратился в маленькую черную точку у горизонта.
Рука снова потянулась к пачке, вытащил из нее очередную сигарету, что через минуту начала крутиться в пальцах. Красивая, тонкая, да еще и ментоловая. Вот как обычно бывает отточен яд, вот как невидимо он к нам пробирается.
Взял пачку в руки и, не долго думая, бросил в корзину с мусором.
Обхватил лицо ладонями и поджал ноги близко к телу. В такую позу часто усаживается человек, когда собирается плакать. Но мне не хотелось плакать. Это глупая привычка.
В голове застрял всего лишь один вопрос, который не давал мне покоя: «зачем я здесь?»

Тысяча лет. Мировоззрения, мысли, порядки.)
Все сожжено. Кто знает. Быть может, в будущем, через такой промежуток, кто- то будет тосковать по этому времени.

• 
• 
•