Юлия, 38 - 2 июня 2009 16:16

- У тебя было много мужчин...
- Почему ты так думаешь?
- Ты красивая...
Из частного разговора
I
Зеркало отражало то, чего так не хотела увидеть девушка. Это вызвало новый приступ злобы к создавшему ее – из зеркала на нее смотрела обнаженная женщина, в уголках губ которой была усмешка. Тело, женское тело – предмет, возбуждающий мужскую похоть, это орудие для наслаждения, ублажения мужчин. Ей ужасно, ужасно хотелось освободиться от этого тела, с которым ее душа связана столько же, сколько храм с грехом – тело словно создано для греха, душа же устремлена ввысь.
Как же избавиться от этого тела, не зная, будет ли жива душа, сохранятся ли земные впечатления в ней, можно ли поведать о своих чувствах, переживаниях, которые теперь не материальны, но все же некогда существовали реально в сознании?


Она встретилась с ним холодным зимним вечером. Он сразу дал ей понять, каковы их отношения, какими они могут быть: привлекало его к ней ее тело, молодое, словно созданное для ласк самцом, коим в данный момент хотел быть он, быть с нею, ласкать ее, обладать ей, а потом, насытившись, отпустить в ночь, холодную, такую же, как он сам… Он не понимал и, наверное, не мог понять, что тем самым он уничтожает ее наивную веру в любовь, веру в agape filia... Жизнь же без agape filia – лишь утроба, требующая новых и новых жертв, сгорающих в ней...

Само влечение придает смысл человеческому существованию, хаотичное существование мужского и женского начала служит толчком, подталкивает развитие мира, энергия этого развития заключена во влечении, жажде обладания. Это жажда не столько физической близости, физического обладания объектом, сколько стремление во всей полноте познать его через чувственное, а потому наиболее реальное, материальное ощущение.
Она порой ощущала почти животное желание слияния, боялась этого желания, и это еще больше возбуждало ее потребность в этом слиянии; но она ощущала и то, что близость не может быть полной. Полная близость предполагает идентичность двух объектов, но абсолютная идентичность разрушает объект как таковой, наделенный некой совокупностью тех или иных качеств. Разрушить себя может как отдельная личность таким образом, так и общность людей, объединенная чем – либо; это приводит к сближению, но имеет это явление и отрицательное свойство: человек самоуничтожается в состоянии слиянности.

Она жила особническою жизнью, на особинку, так сказать... Жила, боясь и сторонясь людей, в силу своей привычки думать обо всем постоянно, ежеминутно, осмысливать все свои действия, давать событиям, поступкам и людям оценку. Она любила мало кого, но сила любви всегда была для нее божественным даром - она любила до конца, растворяясь полностью в человеке, он становился для нее воплощенным идеалом, смыслом жизни. Отдав душу и тело любви, она боялась потерять ее – это рождало невыносимую грусть и страх, жуткий страх. Нет, не когда понимаешь, что потерял что-то и вдруг, вновь обретя его, вздохнешь с облегчением; нет, страх безотчетный, не подвластный ни разуму, ни убеждению сердца – это страх потерять НАВСЕГДА то, что любишь... Жизнь – целиком чувства; смысл нашей жизни – испытывать те или иные чувства, испытать все их, познать их полноту, полноту и гармонию всех существующих чувств. Она боялась и желала одиночества; одиночество лишает суетности, необходимости быть кем-то еще, кроме самого себя.... Нет мужчин и женщин, есть личности женского и мужского пола, к таким-то личностям ее исподволь тянуло всю жизнь, она чувствовала их присутствие интуитивно; что-то притягивало ее во взгляде таких людей, во всем облике...
Любовь дарит многообразие чувств, идей...
Любовь подобна вдохновению, но вдохновение созидательно, а любовь обладает и разрушительной силой...



Он не изменился за то время, пока они не общались. Ничто не изменилось в его облике – ни холодный блеск влажных серых глаз, ни скучающее выражение лица, когда он сталкивался с чем-то, что чуждо ему… Он весь был отрицание, отрицание любви как смысла жизни… И в этом отрицании теплился лишь один единственный огонек – близость его со многими женщинами, которая то вспыхивала, то снова гасла … Этот отзвук из невозвратного прошлого, лишь изредка слышимый им, был частью мира ушедшего… Он упивался наслаждением, но в то же время его терзали порой безотчетный страх и нерешимость; он хранил воспоминания о своих встречах, перебирал их в памяти и нанизывал на нить своей жизни. Он забывал имена, не помнил лица… Да и не это было важно в моменты, когда желание охватывало его всего и не отпускало, пока не приходило удовлетворение на смену пронизывающей жажде…
Жажды – некие двигатели человеческой жизни… Они порой подчиняют себе все человеческое существо, таинственно и непостижимо влияя на каждую минуту его жизни… Жаждами можно научиться управлять; традиционно различают несколько типов жажд… В человеке порой преобладает жажда саморазрушения – все пороки, встречающиеся у человека – результат влияния именно этой жажды… Она неконтролируема человеком, не подвластна его разуму; она не привносится извне, она живет в человеке, разрушая его…
Он следовал за своей жаждой, не зная, что полностью поглощен ею…

• 
• 
•